2. Альтернативное лечение рака

Альтернативное лечение рака

Несмотря на десятилетия научных исследований, потраченные десятки миллиардов долларов, рак остается одним из главных убийц, это заболевание обладает пугающей способностью противостоять защитным силам организма и уклоняться от медицинских вмешательств. Как это не тревожно звучит, но эффективные методы лечения рака по-прежнему отсутствуют. Под дружные заверения онкологов об излечимости рака в 95% случаев эта патология уже заняла второе место по причинам смертности в развитых странах и количество жертв продолжает расти.

 
Джон Бийлар (John Christian BailarIII), эпидемиолог, американский статистик в области здравоохранения, почетный профессор Университета Чикаго

За последние 60 лет уровень смертности от рака изменился не значительно. С 1970 года общая пятилетняя выживаемость для всех рас несколько увеличилась с 49 до 54 процентов. Однако, профессор Бийлар, бывший эпидемиолог Национального института рака (NCI), а теперь председатель Департамента медицинских исследований в Университете Чикаго, подчеркивает, что сокращение смертности, скорее всего, является результатом более раннего выявления и диагностики, а не следствием улучшения методов лечения рака.

Если не удается удалить опухоль из организма или убить ее в нем облучением, температурой или еще чем-то, то при наличии наиболее часто встречающихся и опасных форм злокачественных опухолей (карцином, сарком) спасти онкологического пациента невозможно. Единственный радикальный способ лечения рака – удаление злокачественной опухоли на самой ранней стадии ее развития. Но даже в этом случае нельзя быть уверенным, что опухоль уже не распространилась по организму в виде микрометастазов, циркулирующих опухолевых клеток или их комплексов. Поэтому, понятна мысль известного специалиста по раку, доктора медицинских наук Игоря Викторовича Кузьмина, что онкологи, как правило воздерживаются от долговременных прогнозов и никогда не гарантируют результат.

Часто можно услышать об альтернативном лечении рака. Обычно в это словосочетание вкладывается смысл, что это самые разнообразные способы лечения,часто абсолютно не-адекватные, эффективность и безопасность которых не была доказана научным методом. Ну, и вроде такое лечение из области в лучшем случае фантазий, и на этом можно поставить точку. Но, к сожалению, при распространенных злокачественных опухолях вообще нет никаких ни эффективных, ни безопасных, ни безболезненных, ни доказанных способов спасения больных раком. Что могут предложить в такой ситуации онкологи?Назначить тормозящую рост опухоли химиотерапию. Несколько позже паллиативное лечение в хосписе, облегчая и растягивая по времени процесс умирания. На Западе в не-которых странах могут еще предложить «добрую», скорую и безболезненную смерть — эвтаназию. Это действия или бездействия врачей, которые приводят к достаточно быстрой смерти безнадежного больного, пораженного злокачественной опухолью.

Но если пациент еще крепок и очень платежеспособен, то возможны нестандартные варианты, например,необычно прооперировать, назначить таргетные препараты, или по-пытаться продлить жизнь новейшими химиопрепаратами. При этом, поскольку персонифицированная медицина только начинает зарождаться, то никто из врачей, не может гарантировать пациенту, что дорогостоящая химиотерапия вместо лечения его не убьет, илитаргетный препарат не вызовет появления новых типов опухолей и т. д.

 
Стив Джобс

В качестве примера нестандартного лечения рака можно привести историю болезни миллиардера Стива Джобса. В 2003 году у него было диагностировано новообразование поджелудочной железы, он согласился на операцию лишь спустя девять месяцев, после долгих уговоров врачей и семьи. Согласно данным Национального института рака (США), около 40 000 американцев ежегодно заболевают раком поджелудочной железы и для большинства из них этот диагноз означает быструю смерть: около 80% умирают в первый год после установления этого диагноза. Эффективного лечения нет. Но, к счастью у Джобса опухоль оказалась нейроэндокринной. Это другой тип новообразования, более редкий (наблюдается только лишь у 5% больных раком поджелудочной железы). Такая опухоль менее агрессивна, заболевание протекает более доброкачественно, больные часто без лечения могут прожить годы. В 2004 г. врачи хирургическим путем удалили у Джобса опухоль и заявили, что операция была радикальной (опухоль удалили всю) и прошла успешно. Но, несмотря на самое современное лечение, болезнь продолжала прогрессировать, распространившиеся по организму остатки опухоли проросли в печень.В 2009 г. Джобсу была проведена пересадка печени. И хотя некоторые ведущие хирурги-онкологи, считают, что трансплантация печени допустима, как вариант лечения больных с такой опухолью, но эксперты говорят, что эта операция не может быть общепринятой, потому, что есть огромный риск для пациента. Сразу после пересадки донорского органа необходимо принимать специальные лекарства, подавляющие иммунитет, чтобы предотвратить отторжение, но эти лекарства могут вызывать быстрый рост опухоли и скорую гибель пациента. Пересадка печени в случае с Джобсом является недоказанным — альтернативным методом лечения, которое все же несколько продлило ему жизнь.

 
Марк Оригер, пациент профессора С. Розенберга

52-летний пациент М. Оригер, страдал от прогрессирующей меланомы кожи, давшей метастазы в лимфоузлы и в одно из легких. Ему удалось полностью избавился от опухоли за восемь недель процедур, разработанных профессором-онкологом С. Розенбергом (США). Известно, что меланома - самый агрессивный рак кожи, убивающий почти 8000 американцев в год.Среднее время выживаемости при метастазирующей меланоме составляет всего 6–7 месяцев. Прошло три года после лечения, но пациент по-прежнему здоров. Спасти Марка смог экспериментальный метод, эффективность которого ни сейчас, ни тогда не была научно доказана. У пациента забиралась его кровь, в лаборатории выделяли лимфоциты, изменяли их и наращивали количество, а потом с помощью инъекций вводили обратно. Это альтернативный метод лечения, он оказался эффективным для Марка, но не спас десять других пациентов с таким же заболеванием. Метод Розенберга очень дорог (более 100.000 долларов).

Иезекииль Эмануэль (Ezekiel Jonathan Emanuel), профессорУниверситета Пенсильвании

Американский онколог-биоэтик И. Эмануэль, считает, что реальная эффективность экспериментального лечения злокачественных опухолей варьирует от 11 до 27% (в среднем эффективность равна 22%). Делается вывод, что пациенты на последней стадии заболевания должны иметь больший доступ к информации об экспериментальных программах лечения, и, соответственно, они и их родственники должны иметь право знать, каковы их реальные шансы, при той или иной стратегии лечения. Ученые считают, что участие онкологических пациентов даже на первых этапах клинических исследований может быть весьма полезным для них. Кроме того, сам поиск выхода из положения означает продолжение борьбы с болезнью. А если человек не сдается, то он поддерживает и более высокий уровень качества жизни.

Поэтому альтернативное лечение рака допустимо только на стадии генерализации злокачественной опухоли, когда известные стандартные методы и практически, и теоретически уже не могут быть эффективны. И если исходить из значения слова «альтернатива», как необходимость выбора одной из двух или более исключающих друг друга возможностей. То выбор альтернативного способа борьбы за жизнь должен быть только в случае обреченности пациента и отсутствия вероятности спасения стандартными онкологическими методами лечения.

Один из самых богатых бизнесменов Великобритании, бывший лидер партии консерваторов лорд Морис Саатчи неожиданно для себя столкнулся с проблемой рака. Его жена Джозефин Харт — известная писательница, книги которой продавались миллионными тиражами, заболела и тяжело умерла от рака яичников в возрасте 69 лет. Лорд Саатчи  был поражен, что современная онкология реально не может предложить никаких адекватных методов лечения.   «Рак — это болезнь абсолютно безжалостная, упрямая и неуклонно прогрессирующая, — заявил Морис. — Я узнал, что лечение от рака устаревшее, деградирующее и совершенно неэффективное. Уровень выживаемости при гинекологическом раке ноль процентов, а уровень смертности 100%. Такими же эти цифры были и 40 лет назад, и 400 лет назад. А все потому, что лечение сейчас и 40 лет назад одинаковое. Нам как воздух нужны инновации».

Морис Натан Саатчи (Maurice Nathan Saatchi, Baron Saatchi)

Морис Саатчи, изучая состояние современной онкологии, пришел к выводу, что врачи не ищут новые лекарства от рака потому, что слишком запуганы перспективой судебных процессов. Он заявил, что страх докторов перед возможностью стать ответчиками по судебным искам пациентов сдерживает научный прогресс и не позволяет разработать принципиально новые, реально действующие лекарства от рака. По мнению лорда Саатчи, все инновации тормозятся законом о медицинской халатности, поскольку ни у одного врача нет реальной защиты против подобных обвинений. Вряд ли лорд хорошо знаком с историей проблемы лечения рака. Поэтому следует отметить, что все новые идеи в онкологии по непонятным причинам подвергались шельмованию и сталкивались со стеной безразличия научного онкологического сообщества. Можно привести примеры. Так, в США директор Института прикладной биологии Эмануэль Ревичи и начальник отделения лечения сарком костей Мемориального госпиталя Слоуна-Кеттеринга Уильям Коли, подвергались судебным разбирательствам. Не смотря на то обстоятельство, что результаты их лечения больных раком были очень убедительны, и даже лучше, чем результаты, достигаемые сегодня в ведущих специализированных онкоцентрах, все равно находились поводы обвинить их в мошенничестве. Стоило японским ученым попытаться разобраться в идеях того же Коли, и был получен противоопухолевый препарат Пицибанил, по эффективности не имеющий никаких аналогов. Немецкий ученый Харольд цур Хаузен больше сорока лет безуспешно доказывал, что в основе по крайней мере одного из видов рака — рака шейки матки действительно лежит вирус. Он писал: «Я бился над этим доказательством с середины прошлого века. Я был убежден, что нечто вирусное в природе рака есть. Мои предположения не были основаны на пустом месте, хотя, конечно, что скрывать, считали меня сумасшедшим».

Харальд цур Хаузен (Harald zur Hausen) — немецкий медик и учёный, лауреат Нобелевской премии в области медицины и физиологии 2008 года, открыл роль папилломавирусов в развитии рака шейки матки

Справка. Впервые предположение об инфекционной природе рака шейки матки сделал в 1842 году (!) профессор клинической медицины итальянского университета в Падуе Антонио Доменико Ригони-Стерн (Domenico Antonio Rigoni-Stern). Свой вывод о заразности этого рака он сделал на основе изучения регистра смертей жителей итальянского города Верона с 1760 по 1830 г. Ригони-Стерн установил, что рак шейки матки чаще был причиной смерти проституток, замужних женщин и вдов, и никогда не встречался у монахинь и девственниц.

Хотелось бы обратить особое внимание на абсолютную абсурдность ситуации. Вирусное происхождение, например, одной из форм рака у кур было открыто уже в 1911 году американцем Пейтоном Раусом. в 1940-х годах российским вирусологом Львом Зильбером была разработана вирусно-генетическая теория рака и т. д. То есть, принципиальная способность некоторых вирусов вызывать некоторые формы рака уже была известна, на стороне Харальд цур Хаузена была вся история онкологической науки, но которую ортодоксальные ученые спокойно игнорировали, и его идеи оспаривали все кому не лень. Даже сегодня, когда цур Хаузен через почти полвека после своего открытия получил Нобелевскую премию «за открытие вирусов папилломы человека, вызывающих рак шейки матки» от академиков-онкологов можно слышать безапелляционное утверждение, что рак не заразен. Создана эффективная противоопухолевая вакцина Гардасил. Она могла быть создана десятилетиями раньше. За это время миллионы женщин умерли в мучениях от рака шейки матки. Харальд цур Хаузен писал: «Сколько же времени было потеряно! Это же сколько людей погибло?! Я уже не беру в расчет потраченные годы моей собственной жизни. Я-то ученый, я живу ради науки, а люди, почему они обречены на страдания из-за того, что кучка упертых ортодоксов категорически не хочет слышать и воспринимать ничего нового?!».

В продолжение темы об инфекционной природе рака и его альтернативном лечении при-ведем пример с Нобелевской премией по медицине за 2005 год.

Барри Джеймс Маршалл (Barry J. Marshall) профессор клинической микробиологии Университета Западной Австралии, изобретатель диагностических тестов на хеликобактер CLOtest и PYtest (слева). Джон Робин Уоррен (John Robin Warren), австралийский ученый, старший патолог Королевского госпиталя Перта (справа)

Маршалл и Уоррен в 80-е годы прошлого столетия опубликовали в журнале «Ланцет»гипотезу о том, что бактерия Helicobacterpylori (HP) вызывает язву и рак желудка.  Барри Маршал писал: «В медицинском и научном сообществах нас подняли на смех. Нам никто не поверил. Но хотя все были против меня, я знал, что прав». И они действительно оказались правы. В 2005 году Маршал и Уоррен были награждены Нобелевской премией по медицине «За работы по изучению влияния бактерии Helicobacterpylori на возникновение гастрита и язвы желудка и двенадцатиперстной кишки».

Позже, в 1994 году Дэвиду Форману удалось убедительно подтвердить предположение нобелевских лауреатов о способности бактерий вызвать злокачественную опухоль, было доказано, что 75% случаев рака желудка в развитых и около 90% в развивающихся странах-связаны с хеликобактерией.

Дэвид Форман (David Forman), заведующий сектором информации о раке Международного агентства по исследованию рака ВОЗ

Итак, сегодня однозначно установлено, что Helicobacterpylori (HP) является причиной развития двух типов злокачественных опухолей желудка: 1) лимфомы желудка низкой степе-ни злокачественности (мальт-лимфомы, от MALT – mucosal-associatedlymphoidtissue), 2) рака желудка (аденокарциномы желудка). В 1994 году эксперты Международного Агентства по исследованию рака (IARC) при Всемирной Организации Здравоохранения при-числили Helicobacterpylori к канцерогенам 1 класса, что означает безусловную связь HP-инфекции с возникновением рака желудка. Уже известно более 30 видов хеликобактерии, среди них есть «спокойные» и агрессивные — продуцирующие токсины. Но и те, и другие контролируют иммунную систему человека, и организм не может от них избавиться самостоятельно.

Не так давно немецким ученым из Дюссельдорфского университета имени Генриха Гейне удалось собрать  данные в ходе обсервационных исследований, которые указывают на то, что у 60–93% больных с локализованной высокодифференцированной В-лимфомой желудка при проведении несложной и недорогой антибактериальной терапии, направленной на устранение инфекции H. pylori, отмечается излечение от злокачественной опухоли, то есть такая простая терапия позволяет отказаться от дорогостоящего и опасного специализированного противоопухолевого лечения, включающего радикальное хирургическое вмешательство, облучение или химиотерапию (Helicobacter pylori in the upper gastrointestinal tract: medical or surgical treatment of gastric lymphoma?).

Хочется обратить особое внимание на крайне важное достижение Барри Маршала, ему удалось противопоставить негуманной тактике фармкампаний,лоббирующих применение крайне дорогих лекарств, которые не действуют на причину заболевания, и поэтому вынуждают пациентов подвергаться  пожизненномумалоэффективномулечению, доказательства, что смертельные болезни можно вылечить дешево альтернативным путем и элементарными препаратами. Излечивая инфекцию в течение 1–2 недель простейшими антибактериальными препаратами, человек защищается от рака желудка или спасается от лимфомы.

В 2013 году удалось ответить на крайне важный вопрос: «Почему хеликобактер вызывает заболевание не у всех инфицированных?».   Половина жителей земного шара инфицирована бактерией Helicobacterpylori. Однако только у 10 процентов всех инфицированных людей развивается воспаление, приводящее к развитию язвенной болезни и раку.

Карен Оттманн (Karen Ottemann), профессор микробиологии и токсикологии

Ученым из Университета Калифорнии под руководством Карен Оттманн удалось установить, что другие виды бактерий, обитающие в желудке человека являются конкурентами H.рylori, и микрофлора желудка определяет, разовьется заболевание или нет. Многие врачи, как и двести лет назад абсолютно уверены, что желудок человека практически стерилен, однако на самом деле он населен множеством бактерий, которые определяют риски развития рака. Более того, существуют данные исследований, согласно которым присутствие в желудке хеликобактерий может быть полезным, например, защищать от рака пищевода и даже астмы.Если понять, какая микрофлора желудка снижает риск развития заболевания, можно будет предсказывать, у кого из инфицированных пациентов оно разовьется и заранее пролечивать их от инфекции, либо искусственным путем заселить желудок оптимальными бактериями. Открытие профессора Оттманн несомненно существенно изменит стратегии лечения рака, они будут высокоэффективными и альтернативными сегодня существующим основам онкологического лечения.

Вернемся к Морису Саатчи. Он решил изменить систему работы над лекарствами от рака и пытается продвинуть в парламенте Великобритании собственный закон (обычно законы в парламент вносит на рассмотрение правительство страны), который защитит врачей от обвинений в халатности и мошенничестве, и проведет четкую границу между “ответственными инновациями” и «безответственными экспериментами». Саатчи знает, что с помощью его закона рак не вылечат. Но он позволит нормально работать тем ученым, которые смогут найти лекарства. А действующие запреты ограничивают прогресс науки.

 

Ортодоксальное мышление в онкологии настолько прочно укрепилось среди врачей, что не позволяет генерировать новые идеи и стратегии лечения. Поэтому Национальный институт рака (США) предложил и реализовал концепцию создания 12 независимых научных центров по исследованию рака, в которых на позиции ведущих исследователей назначены не врачи и биологи, а физики.

Пол Дэвис (Paul Davies), профессор, физик-теоретик и астробиолог, сейчас возглавляет одну из 12 финансируемых физических онкологических центров в Соединенных Штатах

Чарльз Линьюивер (Charles Lineweaver), профессор-астрофизик в Институте планетарных наук Австралийского национального университета

Ортодоксы в онкологии предполагают, что рак — следствие случайных генетических мутаций. Однако Дэвис и Линьюивер считают, что появление рака вызывает набор генов, который передался человеку от самых древних предков и который отвечает за механизмы специализации клеток и включается на ранних эмбриональных этапах развития организма. Этот набор, или связанный комплекс генов, при воздействии на организм химических веществ, радиации или воспалительных процессов включается и во взрослом возрасте срабатывают некорректно.

Несколько исследовательских групп во всем мире приводят доказательства того, что между экспрессией генов в опухоли и в эмбрионе много общего, и это лишний раз укрепляет теорию Дэвиса и Линьюивера. Дэвис подчеркивает, что необходим радикально новый взгляд на природу рака.

В основе современного специализированного лечения онкологических пациентов лежат хирургическое вмешательство, лучевая и химиотерапия.

Рост знаний в области клеточной и молекулярной биологии значительно продвигает нас в понимании природы и механизмов злокачественной трансформации и опухолевого роста, что, в свою очередь, увеличивает количество критических замечаний по поводу стандартных методов лечения онкологических заболеваний.

Это связано с рядом открытий.

Во-первых, обнаружены раковые стволовые клетки, биологические свойства которых значительно отличаются от свойств клеток основной массы опухоли.

Во-вторых, выявлена гетерогенность клеток опухоли. В борьбе с иммунной системой хозяина опухоли и в процессе преодоления медицинских атак на рак происходит отбор (селекция) новых вариантов клеток опухоли, которые становятся все более агрессивными и устойчивыми. Гетерогенность — один из важнейших факторов, благодаря которому сообщество опухолевых клеток способно приспосабливаться к самым неблагоприятным условиям среды и выживать в живом организме — носителе опухоли. Постоянно появляются новые варианты клеток-чемпионов. Эти варианты могут взаимодействовать между собой, помогая опухоли противостоять всему, что способно препятствовать ее росту. Происходит так называемая опухолевая эволюция.

В-третьих, раскрыты механизмы химио- и радиорезистентности, которые позволяют клеткам опухоли быть неуязвимыми к арсеналу противоопухолевых средств и воздействий. Обнаружен и исследован феномен перекрестной химио- и радиорезистентности.

Для лечения ранних стадий рака применяются, как правило, хирургический метод или облучение. Больные, у которых болезнь находится в ранней стадии, вылечиваются стандартными методами онкологической помощи в 95% случаев. Для ранних стадий злокачественного роста альтернативное лечение недопустимо и нецелесообразно. Но успешное удаление первичной опухоли, к сожалению, не всегда гарантирует выздоровление. Часто метастазы уже присутствуют в теле до постановки диагноза и до начала лечения у значительной части заболевших, а ввиду малых размеров (микрометастазы, циркулирующие опухолевые клетки) они практически не обнаруживаются доступными методами визуализации. Онкологи считают, что в таких случаях удаление обнаруженной опухоли оказывает минимальный позитивный эффект на общее течение болезни. Иногда удаление первичной опухоли и операционная травма ведут даже к ускорению роста метастазов. Это связано с известным феноменом подавления роста метастатических очагов первичной опухолью. И соответственно, при удалении первичного очага опухоли снимается эффект торможения и рост отдаленных метастазов ускоряется. У таких пациентов основной причиной последующей смертности является рост метастазов опухоли, которые часто поражают несколько жизненно важных органов.

Лучевая терапия не может спасти заболевшего человека, если есть множественные отдаленные метастазы или опухоль прорастает, например, в стенки крупных сосудов. Более того, некоторые опухоли обладают изначально радиорезистентностью — повышенной устойчивостью к облучению. Такая особенность свойственна опухолям слюнных желез, раку желудка и ободочной кишки, а также меланоме кожи. Чтобы достаточно повредить такую опухоль, придется нанести неприемлемо большой ущерб окружающим нормальным тканям.

Недавно американские ученые обнаружили, что длина волны рентгеновского излучения, применяемого для лечения рака молочной железы, трансформирует клетки опухоли в гораздо более опасные раковые стволовые клетки.

Франк Паджонг (Frank Pajonk), доцент кафедры радиационной онкологии

При лучевой терапии рака груди убивается около половины опухолевых клеток, но оставшиеся в живых клетки рака молочной железы превращаются в более агрессивные и опасные раковые стволовые клетки, которые гораздо более устойчивы к лечению. Более того, эти радиационно-индуцированные стволовые клетки рака показали более, чем 30 —кратное увеличение способности к метастазированию, по сравнению с необлученными клетками рака молочной железы до облучения. Это новейшее исследование ставит вопрос о целесообразности лучевой терапии при раке.

Химиотерапия является одним из основных методов лечения опухолевых заболеваний, так как представляет собой вид системного лечения рака. Это означает, что при данном виде терапии препараты, попадая в кровоток, воздействует на весь организм. При распространенном процессе используется как ведущий метод воздействия на опухолевые клетки, которые уже проникли или могли проникнуть в другие органы.

Соухами Р., Тобайас Дж. Рак и его лечение
(Cancer and its Management). 2009.

Эффективность химиотерапии построена на разнице в скорости развития опухолевой массы и регенерирующих клеток здоровых органов и тканей. Химиопрепараты поражают в первую очередь быстроразвивающиеся клетки, из которых часто преимущественно и состоит раковая опухоль. Но быстрый рост и развитие характерны также для ряда здоровых, жизненно важных клеток: это клетки слизистой желудочно-кишечного тракта (ротовая полость, желудок, кишечник) и кроветворной системы (в том числе системы иммунитета). Химиотерапевтические препараты не только убивают и замедляют рост раковой опухоли, но и не менее губительно действуют на организм. Раньше считали, что все клетки опухоли быстрорастущие, а сейчас сделано важнейшее открытие, что опухоль также имеет и медленно делящиеся стволовые клетки, которые в силу своих особенностей устойчивы к действию химиотерапии. И если в процессе терапии удается добиться значительного уменьшения размеров опухоли, например в десять раз, с десяти сантиметров до одного, то раньше это воспринималось как большой успех. Но теперь понятно, что величина опухоли не так важна, как способность раковых стволовых клеток пережить терапию. Если стволовые клетки уцелели, то опухоль сразу же начнет снова расти. С каждым курсом химиотерапии опухоль приобретает все больше способностей противостоять лечению, а здоровье пациента все больше и больше разрушается. Возможна ситуация, когда из-за плохого общего состояния больного проведение химиотерапии невозможно, а опухоль продолжает прогрессировать.

Большинство видов рака, поддающихся излечению, относятся к редким видам этого заболевания, это опухоли детского возраста, лейкозы, лимфомы и опухоли яичка. Роль химиотерапии в излечении основного количества людей, пораженных раком, к сожалению, невелика. Лечебный эффект от химиотерапии проявляется у одного из четырех раковых больных. В случаях распространенного опухолевого процесса, если не удается увеличить выживаемость, у отдельных больных применением химиотерапии возможно достичь лишь симптоматического облегчения болезни.

При лечении, например, плоскоклеточного рака легких или аденокарциномы поджелудочной железы химиотерапия практически не дает случаев выраженного положительного результата.

Современная онкология находится в глубочайшем кризисе. Химиотерапия является основным методом лечения в онкологии, а при распространенных опухолях часто — единственно возможным. Скрыть минимальную клиническую эффективность токсической терапии для спасения больных раком уже невозможно.

Три известных австралийских профессора-онколога опубликовали в журнале «Клиническая онкология» результаты своих исследований, основанных на анализе официальных документов лечения взрослых онкопациентов в Австралии (72964 человек) и в Соединенных Штатах Америки (154971 человек), которым проводилась химиотерапия.

Грэм У. Морган (Graeme W. Morgan), профессор Отдела радиационной онкологии Ракового центра Северного Сиднея ракацентра, Королевского госпиталя

Робин Уорд (Robyn Ward), профессор, руководитель Клинической школы принца Уэльского, UNSW, руководитель Программы лечения рака для взрослых в Центре исследования рака Лоуи

Майкл Бартон (Michael Barton), профессор радиационной онкологии в Университете Нового Южного Уэльса, научный руководитель Объединенных исследований рака и оценки результатов научных исследований (CCORE) и Института прикладных медицинских исследований Ингама в госпитале Ливерпуля

Было сделано заключение, что общий вклад лечебной и адъювантной цитотоксической химиотерапии в 5-летней выживаемости взрослых онкологических пациентов составляет 2,3% в Австралии, ив 2,1% в США.Авторы ставят вопрос, как это возможно, что столь незначительно эффективная для выживания больных химиотерапия, может сочетаться с рос-том стоимости и успешной продажей химиопрепаратов на сотни миллиардов долларов? Эффективность химиотерапии в 5-летней выживаемости стремиться к нулю при раке поджелудочной железы, яичников, мочевого пузыря, предстательной железы, почки, желудка, а также при саркоме мягких тканей, меланоме, опухолях головного мозга, распространенной миеломе.

Ульрих Абель (Ulrich Abel)Центр исследования рака города Гейдельберг (ФРГ)

Ульрих Абель открыл один из умалчиваемых секретов в онкологии. Никогда не проводились исследования, которые могут доказать, что в результате химиотерапии больные имеют больше шансов на выживание. Во всех испытаниях сравнивалась только эффективность новыхтоксических препаратов, в сравнении с уже существующими. 

Энтони Летаи (Anthony Letai), MD, PhD

Следует отметить еще один очень важный факт – нет достаточного научного объяснения противоракового действия химиотерапии. Никто из онкологов не знает, как химиотерапия может убить раковую опухоль. Долгие годы существовало предположение о том, что химиотерапия, воздействует на быстро растущие клетки. Поскольку раковые клетки растут быстро, то их и должны как-то убивать токсиныв первую очередь.  Но не все так просто. Во-первых, существует несколько быстро растущих типов рака, которые не отвечают на химиотерапевтические препараты.Во-вторых, существует несколько типов медленно растущих раковых опухолей, которые отвечают на действие токсинов. В-третьих, в самом организме существуют быстрорастущие клетки в костном мозге, кишечнике и коже.  Эти здоровые ткани сильно страдают, причем клетки кожи в меньшей степени, но остаются живыми, и как только «химия» перестает действовать, чаще всего способны самостоятельно восстановиться.  Американские ученые из Онкологического института Дана-Фарбера в журнале Science, опубликовали объяснение, что химиотерапия прежде всего действует на умирающие раковые клетки (находящиеся на грани самоуничтожения), мало затрагивая жизнеспоспособные клетки опухоли. Другими словами, раковые клетки, находящиеся на грани апоптоза, более чувствительны к химиотерапии, чем остальные.«Мы установили высокую степень корреляции между раковыми клетками, которые были в наибольшей степени предрасположены к самоубийству, и клетками, наиболее чувствительными к химиотерапии», — утверждает старший автор исследования Энтони Летаи. «Многие химиотерапевтические препараты работают за счет повреждения структур раковых клеток, в частности, ДНК и микротрубочек», — объясняет Летаи. «Когда повреждения становятся настолько значительными, что их уже невозможно исправить, клетки инициируют процесс, известный как апоптоз, жертвуя собой, чтобы избежать передачи этих повреждений своим потомкам».

Тимоти Вилт (Timothy Wilt) профессормедицины УниверситетаМиннесоты, Coordinating Editor, VA Cochrane Collaborative Review Group for Prostatic Diseases & Urologic Malignancies

Более того, вообще нет уверенности в правильности избранных лечебных стратегий в современной онкологии. Одно из последних исследований, потрясших онкологов на 27-м Конгрессе Европейской ассоциации урологов (Париж, 2012), началось в 1993 году под руководством Тимоти Вилта. В нем приняли участие 731 пациентов, больных раком предстательной железы, за состоянием здоровья которых велось наблюдение в течение 12 лет. Сравнивалось состояние больных раком предстательной железы, которым было произведено удаление простаты, и тех, кто отказался от операции, заняв выжидательную позицию. Было установлено, что выживаемость тех, кто подвергся операции, оказалась на 3% выше, при этом не исключено, что 3% разница вообще является «возможной погрешностью». И в случае медленно растущего рака простаты, лечение может быть намного более вредным, чем само онкологическое заболевание. Побочные эффекты, связанные с хирургическим вмешательством и лучевым воздействием на простату включают недержание мочи, импотенцию и серьезные дисфункции кишечника. Лечение снижает качество жизни пациентов и несет серьезные социально-экономические затраты.Исследования Вилта нашли подтверждение в Британии.  Установлено, что часто хирургические операции не улучшают статистику выживаемости пациентов, больных раком предстательной железы. Тысячам пациентам проводят болезненные операции, но в то же время от них нет практически никакой пользы.

В отчёте Национального института рака США, посвященного онкологии, были представлены результаты, которые были неожиданными и шокировали медицинское сообщество. Отчет был составлен рабочей группой, в которую вошли известные ученые-онкологи ведущих исследовательских институтов рака США.

 

Брайан Рид (Brain Ried), профессор кафедры генетики

 

 

Ян М. Томпсон (Ian M. Thonpson), профессор уролог-онколог

 

Лаура Ессерман (Laura J. Esserman), профессор хирургии и радиологии

 

В онкологии существует постулат, согласно которому надо обнаружить опухоль как можно раньше и немедленно приступить к лечению.  Однако ранняя диагностика рака привела к неожиданным последствиям. В концепции «ранней диагностики» нашлись принципиальные недостатки, так как, методы диагностики, используемых в онкологии, не могут достоверно оценить степень потенциальной злокачественности опухолевых клеток. Был сделан очень важный вывод, что ошибочный диагноз рака является одной из основных причин эпидемии рака в США. Миллионы людей подвергаются крайне опасному и дорогостоящему лечению с применением стандартного набора онкологической помощи — хирургии, лучевой и химиотерапии, а на самом деле они не нуждаются в таком вмешательстве. Более того, само комплексное специализированное лечение провоцирует развитие рака на месте потенциально не опасного для жизни новообразования. В результате активного лечения формируется грозная злокачественная опухоль, в ряде случаев убивающая пациента. Обращено внимание на скорее доброкачественные изменения в молочной железе — протоковую карциному insitu (ductalcarcinomainsitu, DCIS), которые вероятно никогда не вызвали бы никаких проблем со здоровьем. Однако у миллионов женщин DCIS была ошибочно пролечена, как рак молочной железы.  Аналогичным образом мужчинам с интраэпителиальной неоплазией предстательной железы (high-grade prostatic intraepithelial neoplasia, HGPIN) лечили так же, как рак этого органа. Рабочая группа предложила DCIS и HGPIN, вообще исключить из списка раковых заболеваний.

 

 

Сайер Цзи (Sayer Ji) исследователь, автор и преподаватель,член консультативного совета Национальной федерации здоровья США

 

Сайер Цзи утверждает, что «Даже в случае раннего обнаружения опухоли применение специализированного онкологического лечения приводит к увеличению первоначально небольшой субпопуляции раковых стволовых клеток в пределах этих опухолей, и превращает опухоль в более агрессивную и злокачественную».

 

 

Ирвин Д. Бросс (Irwin D. Bross), д-р фармации и бывший директор по биостатистике в Roswell Park Memorial Institute

 

Мало кто помнит, но еще в 2000 году в журнале «Journalofthe National Cancer Institute» Ирвин Д. Бросс писал: «Наоборот, по результатам "раннего распознавания", отмечается пе-чальный рост лечения рака груди. Заметьте, лечения, но не от рака груди! Причина в том, что маммография обнаруживает начальную стадию рака ("Ductalcarcinoma-in-situ", DCIS). Если маммография дает диагноз DCIS, то, как правило, обнаруженный узел удаляется оперативным путем, а грудь облучается. Иногда ампутируется вся грудь, а пациентке про-водится химиотерапия. Однако 80% всех начальных стадий рака (DCIS) никогда не рас-пространяются дальше, даже если его вообще не лечили! К тому же, процент ошибочно-положительного теста на рак значителен».  Эта публикация не прошла бесследно для ав-торов. Возмущенные врачи и эксперты Национального онкологического института (США) наказали доктора Бросса с коллегами за их открытие. Ученые были лишены участия в успешной национальной программе по исследованию рака груди, был получен отказ в финансовой поддержке их математических поисков в области онкологии и было сделано все, чтобы это открытие нигде не публиковалось.

 

Докладу рабочей группы Национального института рака так же предшествовала публикация уникальных и неожиданных результатов, полученных при сборе статистики по раку молочной железы в Норвежском институте здравоохранения, которые нашли подтверждение в ряде исследований коллег из США.Исследование было проведено Пером Хенриком Цалем, Яном Уллеваном и Гилбертом Уэлчем. Сравнив данные рентгеновских снимков молочных желез (маммограмм) у женщин за шестилетний период, медики отметили, что в рядеслучаев,визуализируемые изменения тканей молочных желез, которые можно было расценить, как злокачественную опухоль исчезали со временем без какого-либо лечения. На более поздних маммограммаху этих женщин невозможно было найти даже следов рака. Впервые было сделано предположение, что бесследное исчезновение злокачественных опухолей может встречаться, причем достаточно часто.

 

профессор Института Дартмута, автор книги «Должен ли я быть проверен на рак: может быть нет, и вот почему» (Should I Be Tested for Cancer? Maybe Notand Here's Why)

 

 

из университетской больницы в Осло

 

Было проведено экспертное сравнение двух больших групп (более 100 000) женщин в возрасте от 50 до 64 лет в течение двух последовательных шестилетних периодов обследования их молочных желез.

 

Существующие методы лечения в современной онкологии крайне примитивны, надуманы и практически неэффективны для подавления роста наиболее часто встречающихся метастазирующих злокачественных опухолей от которых чаще всего  умирают люди. Долгие годы у онкологов был очень удобный ход. Они всегда с некоторым сожалением говорили больным: «Ну, что же вы так поздно к нам пришли, вот если бы вы постоянно обследовались, следовали нашим рекомендациям по ранней диагностике рака, то все бы было хорошо». Удачный вариант перекладывания вины за неэффективность целой отрасли медицины на больных, не правда ли? И что же сейчас становиться очевидным?  Например, для раннего выявления рака молочной железы онкологи утверждают, что необходимо проходить регулярно маммографию. А канадские ученые под руководством Энтони Миллера взяли и проанализировали наблюдения за состоянием молочных желез у 90.000 тысяч женщин в возрасте 45-60 лет на протяжении целых 25 лет.

 

Энтони Миллер (Anthony B. Miller), почетный профессор Университета Торонто (Канада)

 

Оказалось, что показатели смертности от рака молочной железы среди женщин, регулярно проходивших маммографию, и женщин, не проходивших ее вообще, были одинаковы!   Итак, даже раннее обнаружение опухоли абсолютно ничего не гарантирует пациенту, и применительно к раку молочной железы не дает никаких дополнительных надежд на спасение.  При этом с каждым годом лечение становиться все более и более дорогим, достигая сотен тысяч и даже миллионов долларов за попытку спасти одного больного. Эти деньги тратятся, в том числе и на поддержании мифа о высокой технологичности, наукоемкости и эффективности современных медицинских услуг в онкологии. Больные раком так же сталкиваются с откатанной тактикой фармгигантов предлагать непрерывный, пожизненный прием дорогостоящих лекарств, в этом случае химиопрепаратов, не действующих на причину заболевания(до гибели пациента).

 

В России насаждается неправильное представление об альтернативном лечении рака, на-пример, в учебнике по онкологии для студентов медиков эпиграф для альтернативных методов лечения подобран правильно. «Всегда оставляй больному надежду», - писал А. Паре. Но дальше в виде примеров в один ряд поставлена уринотерапия, акулий хрящ «увлеченного грузинского исследователя», апитерапия, японский гриб и т.п., а также бактериальные вакцины Коли.То есть к альтернативе отнесли и поставили  в один ряд«выдумки», не имеющие удовлетворительногонаучногообоснования и,очевидно, неспособные прекратить злокачественный рост, вместе с прорывной биотехнологией, стоящей на стыке разных наук.

 

Вильям Коли (William Bradley Coley) (1862–1936), американский хирург-онколог, пионер иммунотерапии злокачественных опухолей человека

 

Вильям Коли (создатель бактериальных противоопухолевых вакцин) — выпускник Гар-вардской медицинской школы,начальник отделения лечения сарком костей всемирно признанного онкологического центра Мемориального госпиталя Слоуна-Кеттеринга в США, почетный член Королевской Коллегии Хирургов в Англии(он был пятым американцем, удостоенным такой чести), его по праву считают«отцом» иммунотерапии злокачественных опухолей.В 1934 году Американская Медицинская Ассоциация постановила, что вакцина Вильяма Коли по необъяснимым причинам может иметь значение в предотвращении или уменьшении рецидивов сарком, а также ихметастазов и может использоваться для лечения неоперабельных онкологических больных.И надо отметить, что те ребята, которые писали этот учебник, при всем уважении к ним, несопоставимы сКоли по вкладу в онкологию. Однако, следует отметить, что после смерти Вильяма Коли в 1936 году использование его вакцины постепенно стало сокращаться, это совпало с бурным развитием и большими надеждами на химиотерапию и радиотерапию для лечения опухолей. В отличие от неясных механизмов противоракового действия вакцин Коли, новоиспеченные химиотерапевты и радиологи давали легкие и понятные объяснения действия ядов и радиации на опухоли (серьезные недостатки и низкая эффективность этих методов лечения стала очевидна позже).  Это обстоятельство вызывало недоверие многих докторов того времени. И было подхвачено нашими онкологами, которые всегда отличались слабым знанием теории и истории зарубежных исследований, что-то услышат и готовы распространять свое «компетентное» мнение.

 

Стефан Хоптон Канн (Stephen Hopton Cann), доцент Университета Британской Колумбии: «Коли достиг таких успехов, излечивая даже распространенную метастатическую болезнь, которые мы сегодня не можем даже представить». (2002 г.)

 

В 1999 году было проведено ретроспективное исследование по международным базам данных SEER историй болезней (Surveillance Epidemiology End Results), которое сравнивало 10-летнюю выживаемость пациентов, которым применялась терапия всеми доступными современными методами с выживаемостью пациентов, получавших только вакцину Вильяма Коли. В результате было установлено, чтосостояние пациентов, которым проводилась терапия рака современными средствами, было далеко не лучше, чем состояние пациентов, которые получали вакцину, открытую Вильямом Коли больше 100 лет назад. Кроме того, следует отметить тот факт, что вакцина Коли была свободна от тех ужасных побочных эффектов, которые сопровождают, например, химиотерапию. Таким образом, было сделано заключение, что вакцина Коли была очень эффективной терапией сарком, которая по степени эффективности сравнима с современными методами и даже их превосходит. Так, что этот пример противораковых вакцин Коли действительно можно смело отнести к альтернативным методам лечения сарком. 

 

Исследования Вильяма Коли нашли продолжение в Японии. Токийская фармацевтическая компания «Чугай» начала выпускать препарат ОК-432 (Пицибанил). 

 

ОК-432 (Пицибанил) является лиофилизированным, низко вирулентным стрептококком (Streptococcuspyogenes группы А), инкубированным с пенициллином. Он был разработан в Японии в конце 1960-х для лечения рака желудка и первичного рака легких. Хотя иммунотерапия ОК-432 (Пицибанилом) не увеличила выживаемость при раке, этот препарат оказался эффективным при злокачественном поражении плевры.

 

Шухей Огита (Shuhei Ogita) (1948–2003), детский хирург-онколог, Университет медицины префектуры Киото, Япония

 

Основываясь на противоопухолевых свойствах Пицибанила, в 1986 году японский онклог Шухей Огита опубликовал статью об использовании ОК-432 как безопасного и эффективного препарата для лечения лимфангиом у взрослых и детей. Опухоль полностью исчезала без серьезных побочных эффектов в 92% случаев. В некоторых случаях требовалось до 6 инъекций препарата. Между первым сеансом терапии и последующим должно было пройти не менее 6 недель.

 

Ребенок с лимфангиомой на фоне лечения пицибанилом

 

                До лечения                              После лечения

  

Справка.Лимфангиома — редкая доброкачественная врожденная опухоль. Это означает, что при рождении она уже существует в организме, но ее не всегда можно обнаружить до или сразу после рождения ребенка. Лимфангиома не дает метастазов. Тем не менее эта опухоль представляет собой угрозу для жизни и требует лечения.

 

Применение Пицибанила при лимфангиоме — пример альтернативного лечения опухоли с 92% эффективностью. И надо отметить, что при этой опухоли консервативная и безопасная терапия конкурирует со стандартным лечением в виде обширной и уродующей хирургической операцией.

Почему вообще существует проблема альтернативного лечения рака?

Ответ достаточно простой — безуспешность в лечении метастазирующих опухолей. По официальной статистике, около трети россиян, болеющих раком, умирают в течение года после того, как им поставили диагноз. Из этой трети 90% смертей связано с метастазированием опухолей.

Например, средняя продолжительность жизни пациента с тремя и более очагами поражения (на их долю приходится приблизительно 40% случаев обнаружения метастазов без выявленного первичного очага) составляет 3 месяца.

«…в онкологии есть такая печальная закономерность: как правило, люди поступают к нам уже с запущенными формами болезни, и на основании обследования и результатов анализов часто видишь — этому человеку осталось совсем немного, и ты уже абсолютно ничем не можешь ему помочь» (из интервью В.И. Чиссова, http://www.boleem.com/main/rel_med?id=285).

Валерий Иванович Чиссов — российский хирург-онколог, Лауреат Государственной премии РФ и Правительства РФ, Заслуженный деятель науки РФ, Заслуженный врач России, директор Московского научно-исследовательского онкологического института имени П.А. Герцена, академик РАМН, доктор медицинских наук, профессор

По словам академика В. И. Чиссова, среднюю продолжительность жизни онкологического больного трудно предсказать даже опытному врачу. В целом у больных с метастазами злокачественных новообразований медиана выживаемости (это время, к которому умирают 50% больных)составляет 147 дней. У онкологических больных из хосписа она составляет в среднем около 3 недель.

Орлова Рашида Вахидовна, Руководитель Специализированного Центра онкологии, д.м.н., профессор кафедры онкологии СПбМАПО, руководитель отделения химиотерапии Санкт-Петербургского клинического онкологического диспансера

В своей докторской диссертации «Обоснование принципов лекарственного лечения диссеминированных солидных опухолей» профессор Орлова писала: «Вместе с тем, надо иметь в виду, что несомненные успехи лечения, к сожалению, не сопровождаются существенным увеличением общей выживаемости больных с диссеминированными опухолями. Это означает, что даже самое современное лечение далеко не всегда способно изменить так называемую естественную историю роста солидных опухолей, и подавляющее большинство больных погибают в ближайшее время после выявления метастазов».

Для таких пациентов допустимо применение альтернативного лечения рака.

Итак, альтернативные методы лечения рака допустимы:

1) когда специализированная онкологическая помощь прогнозируемо неэффективна;

2) при противопоказаниях к проведению или продолжению противоопухолевого лечения;

3) при паллиативном лечении рака;

4) в сочетании со стандартным лечением при наличии отдаленных метастазов.

Альтернативное лечение рака не должно применяться:

1) если нет доказательств эффективности;

2) методы лечения не проверены;

3) в случае опухоли, потенциально излечимой классическими методами онкологии;

4) если стоимость чрезмерна и не соответствует ожидаемому результату лечения.

Парадокс, но часто пациенты из-за плохого прогноза лишаются шанса на спасение методами высокотехнологичной специализированной онкологической помощи. По мнению российского ученого,  онколога, профессора, д.м.н. В. А. Тарасова, не менее 2/3 пациентов с распространенными злокачественными опухолями, которые отнесены онкологами к неизлечимым больным, не получают адекватной медицинской помощи и гибнут без инновационного эффективного комбинированного хирургического и консервативного лечения, которое способно как минимум значительно продлить жизнь. То есть когда есть шанс провести операцию по удалению опухоли, которая, на взгляд лечащего онколога, вряд ли поможет, пациента переводят на паллиативные курсы химиотерапии. И больной теряет последний шанс спасти свою жизнь.

Альтернативное лечения рака: пример, реализованный профессором Стивеном Розенбергом из американского Национального института рака.

52-летний пациент, страдающий от прогрессирующей меланомы кожи, давшей метастазы в лимфоузлы и в одно из легких, полностью избавился от опухоли за восемь недель процедур. Известно, что медиана выживаемости при метастазирующей меланоме составляет 6–7 месяцев. Прошло три года после лечения, но пациент по-прежнему полностью здоров. Целесообразность такого лечения очевидна. Был применен экспериментальный метод, который не проходил никаких мультицентровых исследований и т. д. При этом надо отметить, что семи другим пациентам со сходным заболеванием такое лечение не помогло.

О способности опухолевых клеток к специфической дифференцировке свидетельствует также явление так называемой фенотипической реверсии, когда трансформированные в культуре клетки при определенных экспериментальных условиях приобретают морфологический вид и некоторые свойства нормальных клеток. Проявление некоторой степени дифференцировки при культивировании рабдомиосарком наблюдал еще А. Д. Тимофеевский. Возможные пути регуляции уровня дифференцировки опухолевых клеток разбираются в литературе.

© 2008–2015, Лаборатория инновационных биомедицинских технологий
Приём пациентов проходит по адресу: Москва, Каширское шоссе, дом 12
Тел.: +7(495)226-95-57

© 2008–2015, Laboratory of Innovative Biomedical Technologies
Phone: +7(495)226-95-57